Интервью с Эрин М. Эванс проводит Филип Этанс

Перевёл Эргонт

Эрин М. Эванс выпустилась из Вашингтонского университета в Сэнт-Луисе с учёной степенью по антропологии. Впервые мы встретились, когда Эрин пришла на соискание должности редактора в WotC, а уже в следующий раз я её нанял. Она работала над некоторым числом романов Wotc, в том числе по Эберрону и Забытым Королевствам, а ушла оттуда сразу после меня. И нет, не потому, что я ушёл! Как и я, Эрин сейчас живёт в Сиэтле с мужем и сыном. Я имею в виду, что мы оба живём в Сиэтле, а не то, что я живу с её мужем и сыном.

Вы понимаете, что я имею в виду.

Филип Этанс: Дай определение жанру «фэнтези» в 25 словах или около того.

Эрин М. Эванс: Ты берёшь реальность и добавляешь чего-то иного — делаешь мифы, символы и остальное неотделимой частью этой самой реальности.

Филип Этанс: Дай определение жанру «научной фантастики» в 25 словах или около того.

Эрин М. Эванс: Реальность видится совершенно под новым углом зрения и расширяется в области невозможного.

Филип Этанс: Твой последний роман, «Ангелы из Ада: Меньшее Зло», на этой неделt появился на прилавках. Расскажи немного о книге.

Эрин М. Эванс: «Ангелы из Ада: Меньшее Зло» — это вторая часть моей серии о Фариде, девушке-тифлинге, заключившей колдовской пакт с полудьяволом, Лорканом. Это звучит не слишком хорошо — а поскольку тифлинги являются порождением связи между людьми и дьяволами (и им подобными), это выглядит вдвойне нехорошо — но Фарида использует эти силы лишь для того, чтобы защитить тех, кто ей дорог.

В «Меньшем Зле» Фарида выполняет задание Арфистов, секретной организации, посвятившей себя поддержанию баланса в мире Забытых Королевств. Обнаружен артефакт из древнего Нетерила, который ведёт к подземной давно потерянной библиотеке, где обнаруживается совсем не то, что главные герои искали.

Филип Этанс: Имя «Фарида» для меня знакомо — она была твоим персонажем в моей кампании по 4ой редакции «Забытых Королевств», которую я вёл в бытность нашей совместной работы в WotC — насколько же Фарида из «Ангелов» отличается от той, которую я узнал и полюбил за игровым столом?

Эрин М. Эванс: Странные у тебя способы показывать любовь — мне кажется, что я припоминаю, как её убил жуткий медведь с захваченным чужой волей разумом…

Эта одна и тех вещей, которую тебе не стоило делать — или, по крайней мере, упоминать об этом! Но да, Фарида появилась именно в результате той истории с колдуньей-тифлингом (и да, не буду отрицать, имя у неё то же!). Когда же я начала писать книгу, я, тем не менее, от предыстории той героини отказалась без всяких сомнений. То, над чем смеёшься за столом, и что тебе доставляет удовольствие там, не всегда верно для книги. Для примера, у Фариды из игры был фейский пакт с баншрэ по имени Шемзу, о появлении которого в игре я даже никогда и не помышляла. Мне нравился фейский пакт, но это не сыграло никакой существенной роли на становлении персонажа. А патрон с другого плана бытия, о котором лишь самое смутное представление, тоже вряд ли может заинтересовать — думаю, любящий всё держать под контролем полудьявол Фариды из книги гораздо более интересен.

В общем, Фарида из книги — это персонаж с куда более глубоким внутренним конфликтом. Она моложе, до сих пор понять в некотором роде свою роль в этом мире. Она гораздо сильнее задаётся вопросами морали — ей не слишком по душе нечто в роде «не принимай близко к сердцу» — и она ведёт себя весьма отважно в напряжённых моментах. Думаю, о ней в разы интереснее писать, чем об язвительной Фариде из игры, даже если Фарида из книги не так хороша в убиении монстров и до нелепости сильна для своего уровня!

Филип Этанс: Грядёт новая редакция Dungeons & Dragons, а вместе с ней меняются и Королевства в очередной раз. Без спойлеров, каким образом серия, начавшаяся с «Ангелов из Ада» и продолжающаяся с «Меньшим Злом» соотносится с переходом на новую редакцию?

Эрин М. Эванс: Обе книги подпадают под текущую, четвёртую редакцию, но «Меньшее Зло» плавно переходит к следующей части, «Врагу», которая расскажет о Фариде во время Раскола — события, грозящего с шиком положить конец Эре Потрясения. На протяжении всех «Ангелов» за Фаридой прослеживается манера влипать в неприятности, которые не совсем ей по зубам. Во «Враге» это случается вновь, но на этот раз девушка привлекает внимание самого Асмодея, короля Ада и бога зла, который может лишиться многого в борьбе богов за власть.

Филип Этанс: Какую самую первую прочитанную книгу из жанра фэнтези ты можешь припомнить? Это была та самая книга, после которой ты сама захотела писать фэнтези? Если нет, то какая же книга сподвигла тебя на такой шаг?

Эрин М. Эванс: Самым первым фэнтези-романом, который я помню, была книга «Лев, колдунья и платяной шкаф» — я её прочла всем. Хотя, я вспомнила её, потому что это было отличное фэнтези, но не факт, что моё первое. А эта книга…я просто тащилась от неё. Я не читала остальных книг, пока не стала гораздо старше, а целую главу про смерть Аслана не специально пропустила.

Мать настаивала на том, чтобы я стала писательницей, сколько я себя помню — а это, определённо, значит, что я упиралась, как могла, и утверждала, что ни за что в жизни не стану писательницей. Хотя я обожала кучу остальных фэнтези-книг — я любила Диану Уинн Джонс, Патрисию Риди и Джейн Йолен в частности — но книгой, которая подтолкнула меня согласиться с мамой и начать писать, была та, которая меня взбесила настолько, что я швырнула её об стену и решила, что могу написать что-то определённо лучше, чем это. Не знаю, было ли так раньше, что я бросала книгу, не дочитав до конца, но я буквально села за клавиатуру и начала писать, когда конкретно эта книга шмякнулась об стену.

Филип Этанс: А существует какой-нибудь определённый источник для вдохновения и идей? Мифология, определённые события, история, собственная жизнь или нечто другое?

Эрин М. Эванс: У меня есть ученая степень в антропология, которая, на твой взгляд, абсолютно бесполезна за пределами академии (я, на самом деле, очень поздно поняла, что не хочу быть антропологом), но мне это порой помогает сильно в деталях. В «Меньшем Зле» есть определённая лингвистическая загадка, археолог и монстр, вдохновение для которого я черпала из буддистской самомумификации начала 19 века.

Когда дело касается персонажей, я стараюсь вспомнить события из моей собственной жизни, которые я могу перенести в книгу (порой я лишь слегка меняю детали). Меня никогда, к примеру, не выгоняли из священного ордена — но бывало так, чтобы меня отстраняли, выгоняли, мне приходилось даже доедать собственный обед в библиотеке, потому как некуда было идти. На самом деле, если задуматься, психологический эффект в не так уж и отличается.

Филип Этанс:

Кто появился первым, герой или злодей?

Эрин М. Эванс:

Лучше всего, когда они разрабатываются вместе и вместе же развиваются дальше. Мне нравятся злые персонажи, которые морально взрослеют и меняются вместе с протагонистами — хотя и это совсем не обязательно в большинстве случаев — так что, как писатель, я гораздо счастливее, когда подобное мне удаётся. Но, должна заметить, в «Меньшем Зле» один из злодеев был добавлен в самый последний момент — я изначально планировала поместить в книгу нависшую угрозу со стороны города шейдов, пережитка древней империи, жаждущего восстановить былую силу. Но…даже летающий город не так пугает, как отдельно взятый персонаж. Так что я создала Адоликана Рэнда именно с этой целью при уже доработке романе.

Филип Этанс: Что самое важное для создания колоритного персонажа (предыстория, цели, политика/мораль/этика, семья/взаимоотношения)? Откуда писателю следует начать?

Эрин М. Эванс: Если бы мне нужно было выбрать что-то одно, то, думаю, это были бы взаимоотношения. Тот способ, которым мы взаимодействует с остальными людьми, отражается на нас самих, на нашем «я», а когда ты показываешь, как те или иные личности взаимодействуют друг с другом самым непринуждённым образом, ты можешь всё это отразить на персонаже, сделав его многослойным, — вкупе вместе со всеми теми элементами. Кто их вывел из себя? Кого они любят, взаимны ли чувства? Что они не могут сказать кому-то одному, тогда как могут сказать всем остальным? Как кто-то может ранить сильнее, чем остальные?

Филип Этанс: Вышла уже третья твоя книга: что же для тебя стало самым удивительным и неожиданным в бытие профессионального автора? К чему ты не была готова в принципе, когда только начинала?

Эрин М. Эванс: Не думаю, что я могла дать себе отчёт, в какой мере экстравертом я должна быть в писательском ремесле. Похоже на то, словно ты лишь одна в кофейне, раздумываешь над тем, как удачнее завернуть фразу, решить проблему с сюжетом и тому подобное, а тут раз, и тут же тебе нужно разговаривать о собственной книги, судорожно искать отзывы о ней, представляться на всяких «конах» и так далее. Как человек, работающий только благодаря вдохновению, я бы предпочла обойтись без всего этого. Но, в конечном счёте, я бы лишилась и всего того, что мне нравится.

И мы все надеемся, что ты продолжишь писать — и я знаю, что ты так и сделаешь. Спасибо!